Publication

Замечательный исмаилитский ученый, писатель, педагог и государственный деятель эпохи Фатимидов, ал-Му’аййад фи-д-Дин аш-Ширази (1000-1078) жил в один из наиболее бурных периодов истории Ислама. Следует указать, что, помимо всего прочего, для 11-го века в целом была характерна острая борьба за господство между суннитской и шиитской ветвями Ислама. Данный конфликт относился и к области идеологии, и к сфере политики; он проявился, главным образом, посредством выхода на арену двух главных династий того времени – Аббасидов и Фатимидов.

Информация о начале жизни ал Му’аййада фи-д-Дина аш-Ширази крайне скудна. Известно лишь, что он родился в дайламитской исмаилитской семье в Ширазе – столице провинции Фарс, что на юго-западе Персии, которая была тогда частью империи Аббасидов. Мы знаем также, что его предки к тому времени уже насчитывали длительный период в служении Фатимидам в качестве миссионеров- да‘и. В 415 г.х. / 1025 году, после смерти отца, когда ал-Му’аййаду фи-д-Дину аш-Ширази было 25 лет, он в свою очередь был назначен да‘и и начал регулярно проводить в своем доме занятия по обучению вере (маджалис ).

Ал-Му’аййад стал впервые известен примерно 10 лет спустя, после того, как поступил на службу к правителю местной династии Буидов Фарса Абу Калиджару. Однако, прозелитическая деятельность исмаилитского да‘и и его попытки обратить правителя Фарса и привлечь его к делу Фатимидов вызвала столь серьезную враждебность со стороны местного суннитского религиозно- политического истеблишмента, что халиф Аббасид в Багдаде издал указ о его немедленном аресте. В результате ал-Му’аййад был подвергнут суровым гонениям и помещен под домашний арест. Кучка фанатиков осаждала его дом днем и ночью, требуя его смерти, однако, ему удалось бежать от своих мучителей и удалиться в изгнание.

Следующие три года были для ал Му’аййада особенно трудными; в чужом обличье, боясь быть захваченным в любой момент властными структурами Аббасидов, он был вынужден проследовать через Хузистан, Ирак и Сирию. Наконец, в 437 г.х. / 1048 году он нашел убежище в Каире, столице Фатимидов, в котором он мечтал побывать с детства. По представлении правительственным чинам ал-Му’аййад получил жилье и небольшую стипендию. Но его ожидания скорой аудиенции у имама-халифа ал-Мустансира би’ллаха были отсрочены могущественными бюрократами, которые рассматривали да‘и либо как досужего выскочку, либо как потенциального соперника.

Несмотря на такое неудачное начало, в конечном счете, ал-Му’аййад достиг самого высокого ранга в религиозной иерархии да‘ва Фатимидов, став вторым после имама человеком; он достиг таких должностей, как верховный да‘и, «Верховные врата» и руководитель академии каирского Дар ал-‘Илм (Дом знаний). Двадцать лет – вплоть до своей смерти в преклонном возрасте – он служил в этих должностях. Аш-Ширази завоевал широкое признание своей ученостью и проницательностью, а также своими теологическими, религиозными и литературными сочинениями.

Значительное место среди работ ал-Му’аййада занимает его Диван – сборник стихотворных произведений. Этот Диван сохранился во многих рукописных копиях, сделанных и сохраненных таййибитами Йемена, хранящимися в библиотеках даудитов бохра в Индии, а также в Институте исследований исмаилизма в Лондоне. Диван ал- Му’аййада фи-д-Дина аш-Ширази – выдающееся уникальное поэтическое произведение, отличающееся высоким качеством. Он стал непосредственным отражением и личным свидетельством карьеры ал-Му’аййада в качестве да‘и Фатимидов. Диван состоит в общей сложности из 62 касыд разного объема и охватывает широкий спектр религиозно- политических тем, связанных с философскими размышлениями ал-Му’аййада, религиозными диспутами и преданным восхвалением Пророка Мухаммада и его семьи, в него входят также и жалобы по поводу напастей, приключившихся с да‘и, описания его преследований, сетования на изгнание с родины и приближение старости. Среди добродетелей, которые он превозносит, перечислены знание и интеллект, выносливость и терпение в годину испытаний, а также абсолютное повиновение Господу.

В этом первом полном английском переводе переводчик стремится заново придать поэтическую силу и смысл произведению, которое, несомненно, является одним из шедевров средневековой арабской литературы.